«Зачем мне еще одна дочь, если у меня уже есть Игорь?» — эти слова мужа нанесли мне тяжелую рану.
Когда я выходила замуж за Дмитрия, я знала, что у него есть ребенок от предыдущего брака. Тогда мне казалось, что это не станет преградой для нашего счастья. Я думала, что с его бывшей супругой будет лишь периодическое общение: алименты, несколько звонков по выходным. Я не создавала иллюзий, но и не ожидала, что чужой ребенок станет помехой в стремлении стать матерью.
Алексей — сын Дмитрия — ворвался в нашу жизнь неожиданно, сразу заполнив пространство. Его мать, бывшая жена мужа, оставила воспитание на нас. Официально он прописан у неё, алименты получает она, но фактически мальчик живет с нами. Его вещи занимают целую комнату в нашей «двушке», где Дмитрий для большей видимости создал перегородку, чтобы говорить, что у нас три комнаты. На самом деле — тесно, шумно, нет уюта.
Мне 33 года. Я сама была замужем, но детей не имела. Всегда мечтала стать матерью — пройти путь от первых шевелений до школьных утренников. Обнимать своего ребенка, а не чужого. Слышать, как он зовет меня мамой. Я здорова и способна стать матерью. Но мой муж, как будто загородился каменной стеной, оттолкнул эту мечту. Он говорит, что не понимает, зачем нам еще один ребенок, ведь уже есть Алексей. Утверждает, что «не стоит жертвовать фигурой, временем и здоровьем — раз есть Игорь».
А я не хочу «раз есть». Мне нужен свой. Младенец, а не пятилетний капризный мальчик, который ведет себя так, словно весь мир ему что-то должен. Он не слушается, грубит, может ударить, устраивает истерики. Он завидует, ревнует, не скрывает, что я ему чужая. И я действительно чувствую себя чужой. У меня нет к нему ни материнских, ни даже теплых чувств.
Дмитрий верит, что «мы вместе его исправим». Считает, что я должна принять Алексея как родного. А я не хочу. Я не могу полюбить по щелчку. Я не та, что сопровождала его с рождения. Я не его мама. Я не готова притворяться.
Когда я заговорила о желании завести ребенка, муж просто пожал плечами:
— Ты знала, за кого выходишь. У меня уже есть сын. Этого достаточно.
Достаточно для кого? Для него? Для его матери, которая требует от меня любви и понимания, а на мой вопрос о праве на собственное материнство смотрит с недоумением?
— Полюби Дмитрия — полюби и Алексея, — слышу я от свекрови. Но почему никто не спрашивает: а что насчет меня? Кто меня любит? Кто думает обо мне, о моих чувствах и желаниях? Или моя задача — смириться с «готовым комплектом», не имея права на материнский инстинкт?
Я пыталась. Готовила Алексею, забирала его из детского сада, читала книги. Но это было не от любви — от чувства долга. Автоматом. Без души. И с каждым днем внутри меня росло недовольство. Не на ребенка, он ведь не виноват, что оказался между двумя родителями. А на мужа. На его равнодушие. На то, что мои мечты для него пустой звук.
Когда я сказала Дмитрию, что готова принять Алексея, но лишь при условии, что у нас появится общий малыш, он покрутил пальцем у виска. «Зачем усложнять жизнь, если можно просто жить?» — ответил он. А мне не хочется просто жить. Я хочу быть настоящей мамой. Не временной, не бюджетной, не на замену.
Может, я эгоистка. Может, не готова к той «мудрости женщины». Но я не хочу пожертвовать собой ради чужих колебаний. Я люблю Дмитрия. Я борюсь за наш брак. Но я не могу отказаться от своего материнства ради его прошлого.
Я не обязана становиться матерью, если не хочу. Но если я этого хочу — никто не должен меня останавливать, даже мой любимый муж. И если он не поймет этого, возможно, мне придется выбирать между ролью вечной мачехи и настоящим материнством.