Сегодня вечером я сижу с чашкой чая и размышляю о том, как всё изменилось. Раньше я буквально падала от усталости — работа, дети, дом, а муж, Дмитрий, лежал на диване и даже не шевелился. В тот роковой вечер я не выдержала. Скандал вышел тяжёлый, гнетущий. Дмитрий не выносил, когда на него повышают голос. Он встал, молча надел куртку и бросил ледяным тоном:
— Позвонишь, когда остынешь. А я пока у мамы.
Дверь захлопнулась так, что дрогнули стены. Я машинально сделала шаг к двери… но остановилась. Не стала звать. Не стала уговаривать остаться. Просто села и замерла. В квартире повисла пугающая тишина.
Первую ночь я не спала. Подушка мокрая от слёз, сердце разрывалось. Но утро… утро наступило странно спокойное. Дети позавтракали, убрали со стола, ни слова не спросили об отце. Только вечером я набралась смелости и спросила:
— Вам не страшно, что мы с папой поссорились?
— Нет, мам. Теперь дома тише, — ответил старший, Костя.
Эти слова пронзили меня. Я вдруг осознала: дети не тоскуют. Будто гора с плеч. И я… впервые за долгие годы почувствовала покой. Никто не придирался к ужину, не раскидывал носки, не морщился, если чай слишком сладкий.
Прошёл месяц. Дмитрий не звонил, не писал. Но в доме воцарилась гармония: дети помогали, квартира сияла, а я, вернувшись с работы, могла просто посидеть и отдохнуть. Не надо было носиться по кухне, готовя три блюда, потому что “щи невкусные”, “котлеты сухие”, “салат — как трава”. Я вдруг поняла — я живу. По-настоящему.
А потом раздался звонок. Открыв дверь, я едва не лишилась чувств. На пороге стоял Дмитрий с чемоданом и язвительной ухмылкой.
— Ну? — бросил он.
— Что “ну”? — не поняла я.
— Ну давай, кайся, что скучала, что без меня тяжко… Жду, — голос его стал жёстче.
Но я лишь выпрямила спину.
— Я не скучала. И каяться не в чём. Знаешь, стало легче. Мы с детьми справляемся. В доме чисто, тихо. Едим, что приготовлю, и никто не ноет. Мне больше не надо прислуживать. Я просто живу. И, кстати, теперь ты будешь платить алименты.
— Какие алименты?! Я не собираюсь разводиться! — заорал он, багровея.
— А я — собираюсь. И дети меня поддерживают.
— Да кому ты такая сдалась?!
Развод дался тяжело. Дмитрий цеплялся за каждую ложку, делил каждый стул. Судебные тяжбы, слёзы, угрозы… но я выстояла. Я больше не была тенью мужа. Я стала собой.
Теперь в моём доме порядок и тишина. Пока не знаю, захочу ли я ещё замуж. Не тороплюсь. Сейчас мне хорошо. А значит, всё было не зря.