Мы просто так разговариваем… но слышит ведь не только взрослый.
— Никита, я тебя о чём просила? Хлеб купить! Где он?! — раздражённо крикнула Светлана с порога.
Муж, сидящий в кресле и уставившийся в экран телефона, медленно поднял глаза:
— Забыл. Ну и что?
— Забыл, — передразнила она. — А у нас теперь что, ужин без хлеба? Утром бутерброды чем мазать будем?
— Сама могла бы взять, — пробурчал он. — Мимо же магазина шла.
— Ну да, конечно, сама. Сама убираю, готовлю, с Даней возишься, работаю — теперь и хлеб мне тащить? А тебе, Никита, зачем тогда зарплата и две ноги?
— Не пойду я, ясно?
— Ну и сиди голодный. Мне всё равно.
Такие перепалки в семье Вороновых случались почти каждый день. Они уже даже ссорами не считались. Ну повысили голос, ну перекинулись парой колкостей — потом сядем за стол, как ни в чём не бывало.
А ведь когда-то всё было не так.
Семь лет назад Светлана и Никита были той парой, на которую заглядывались друзья. Молодые, влюблённые, не могшие друг без друга. Познакомились в МГУ, но по-настоящему сблизились уже после выпуска, случайно встретившись в «Библио-Глобусе».
Первое свидание, второе… Никита носил букеты просто так, Света варила ему кофе даже после ночной смены. Летом ездили на Валдай, наивно думая, что так будет всегда.
Потом свадьба. Жили душа в душу — прямо как в сериалах. А потом родился Даня. И с его появлением что-то начало меняться.
Потихоньку, между делом — исчезли неожиданные подарки, ночные прогулки и разговоры до рассвета. Остались будни. Света — дома, Никита — на работе. Возвращался уставший, вечно чем-то недовольный, а в ответ получал вспыльчивую Светлану, которая всё чаще вспоминала, «как раньше было».
Ссоры участились. Его раздражали её претензии, её — его невнимание. Сначала лёгкие уколы, потом — настоящие перепалки. Даня подрос, пошёл в садик. Света вышла на работу — стало чуть легче. Как будто снова появилось своё пространство.
Но привычка ругаться осталась. И оба уже не замечали, как легко бросали друг другу обидные слова. Это стало обыденностью.
Но однажды всё перевернулось.
— Мама, вы с папой опять ругались? — тихо спросил Даня за ужином. — А ты говорила, что вы просто разговариваете…
— Мы и правда просто разговариваем, — попыталась улыбнуться Светлана. — Папа забыл хлеб купить, я ему напомнила.
— Но ты сказала, что всё сама делаешь. А папа сказал, что ты вечно злишься, — серьёзно проговорил сын.
Никита опустил взгляд. Света замерла с ложкой в руке. Никто из них не замечал, как их обычные фразы стали для Дани правдой жизни.
Через пару дней Света забирала Данечку из садика. На выходе её остановила воспитательница.
— Светлана Игоревна, можно вас на минутку?
В голове мелькнуло: «Что теперь? Сборы, утренник, костюм зайчика?» Но лицо у женщины было серьёзным.
— Даня замечательный, добрый мальчик. Но мы заметили, что в последнее время он стал разговаривать с детьми… как взрослый. Резко. С упрёками. Сегодня, играя в семью, он кричал на Машеньку: «Ты что, хлеб не купила? Я устал, между прочим!»
У Светланы похолодело внутри.
— А вчера — с Алёшей. Кричал, что тот всё портит, медленно идёт, что из-за него они «опоздают». И добавил: «Я не хочу с тобой говорить. Поговорим, когда ты успокоишься».
— Он… он не со зла, — прошептала Света.
— Конечно, нет. Но дети впитывают всё, как губка. Вы с мужем, возможно, даже не замечаете, что для него это и есть пример семьи.
По дороге домой Светлана не могла сдержать слёз. Сколько раз при сыне они срывались? Сколько обидных слов он слышал, которые даже взрослому резали слух?
Даня в этот вечер крепко держал маму за руку. И впервые за долгое время Света не торопилась домой.
— Мам, а ужин кто готовить будет?
— Сегодня закажем пиццу. А пока — просто погуляем, ладно?
Сын не сразу поверил. Но от радости даже подпрыгнул. Его мама впервые за долгое время никуда не спешила.
Когда домой вернулся Никита, он, как всегда, приготовился к бытовой перепалке. Но Света встретила его спокойно. Чай, плед, тишина.
— Что-то случилось? — наконец не выдержал он.
Света прикрыла дверь и тихо рассказала о разговоре с воспитательницей. О том, как их сын копирует их манеру общения.
— Надо меняться. Срочно. Пока не поздно, — сказала она.
— Я же не со зла… Ты же знаешь, я люблю тебя. Просто… мы забыли, какими были.
— Значит, пора вспомнить.
Они договорились менять не только тон, но и саму жизнь. Каждые выходные — прогулки втроём. В парк, в кино, просто по городу прокатиться. По пятницам — семейный вечер с фильмом. В обнимку, под пледом, с попкорном. Сначала по обязательству. Потом — по желанию.
Света снова стала улыбаться. Никита перестал ворчать. И даже мусор выносил — без напоминаний. Они начали спрашивать друг у друга: «Как день прошёл?» — и действительно слушали ответ.
А Даня? Он перестал кричать в играх. Воспитательница как-то сказала, что он стал мягче, добрее к другим детям. Света поблагодарила её от души.
И теперь, когда дом наполнялся смехом и запахом какао, Света вспоминала, как легко было разрушить семью… и как важно её сохранить.
Потому что дети не слушают — они повторяют. И если мы кричим, они не слышат: «мы просто так разговариваем».
Они слышат: так и надо.