Крылья Чубурашки: драма наследства и силы духа
Когда моя двоюродная сестра Алиса впервые увидела свою новорожденную дочь, её охватили рыдания. Акушерка в роддоме небольшого города под Нижним Новгородом подумала, что это слёзы счастья, и Алиса, вытирая глаза, кивала: “Да, конечно, от радости!” Но позже, в тиши палаты, она призналась мужу Дмитрию шёпотом:
— Первое, что я заметила — её большие уши. Подумала, как же ей теперь жить с этим… и не смогла сдержаться.
Дмитрий, усмехнувшись, в душе согласился: наследнице не повезло. Девочка получила “фамильную черту” от прадеда, Николая Семёновича, уважаемого в их районе, но с ушами, над которыми всегда подшучивали. “Коля, с такими локаторами тебе бы в разведку!” — дразнили его друзья. Когда маленький Дима посмотрел мультфильм про Чебурашку, он воскликнул:
— Дедуля, да ты вылитый Чебурашка, такой же милый!
Так Николай Семёнович и стал Чубурашкой. Уши у него и правда были выдающиеся, но, что удивительно, ни один из его пятерых сыновей, тринадцати внуков и семи правнуков их не унаследовал. И вот — Алиса родила девочку, первую в поколении, и именно ей достались эти “крылья”. Мать Дмитрия попыталась успокоить невестку:
— Не переживай, сейчас медицина творит чудеса, сделаем коррекцию!
Девочку назвали Василисой. В их семье уже были Василисы — в память о любимой бабушке. Чтобы не путаться, их звали по-разному: Василиска, Лиска, Васенька. Эту малышку прозвали Васей.
Вася росла смышлёной, бойкой. Заговорила рано — чётко, без младенческого лепета. Ей было три, когда я встретила их с Алисой на улице в центре Нижнего. Прощаясь, я сказала:
— Вась, пока!
Она посмотрела на меня большими глазами и серьёзно ответила:
— До свидания, тётя Маша.
В садике один мальчик, увидев Васю, закричал:
— Мам, смотри, слонёнок!
Девочка, ни капли не смутившись, поправила:
— Я не слонёнок, я — Чубурашка!
Слово она выговаривала с “б” вместо “в”, ведь дома все называли её только так. Вскоре вся группа, а потом и школа, знали её как Маленькую Чубурашку — в честь прадеда.
Алиса пыталась прятать дочкины уши под волосами, но Вася требовала косы или хвостики. На мамины робкие замечания: “Но ушки же будут видны”, она гордо отвечала:
— И пусть! Это моя изюминка!
Алиса лишь удивлялась: откуда в ребёнке такая уверенность? А наш дядя Фёдор, глядя на неё, говорил:
— Эта девчонка ещё всех нас удивит!
Когда взрослые поправляли детей, объясняя, что правильно “Чебурашка”, Вася парировала:
— Вам не нравится, что я Чубурашка, или только как я говорю?
В девять лет жизнь Васи изменилась: отец ушёл. Дмитрий ушёл громко — со скандалами, дележкой имущества и угрозами. Он забрал все накопления, включая деньги на операцию дочери:
— Мне начинать жизнь с нуля, мне важнее!
Он вычеркнул из жизни не только Алису, но и дочь. Алиса рыдала сутками, пыталась вернуть хоть что-то, но Дмитрий пригрозил:
— У меня квартира, стабильный доход. А у тебя? Зарплата библиотекаря и съёмная комнатка? Суд оставит Васю мне.
Вася, обнимая мать, твёрдо говорила:
— Мам, обойдёмся без его денег! Пусть уходит!
Алиса, сдерживая слёзы, шептала:
— Дочка, ты растешь, хрящи ещё податливые, операция была бы проще. А потом что?
Однажды вечером в их съёмной квартире раздался звонок. Это был Николай Семёнович. Вася отказалась выходить, и Алиса даже рассердилась. Но прадед остановил её:
— Я сам с ней поговорю. Без свидетелей.
О чём они беседовали, Алиса так и не узнала, но разговор затянулся. Уходя, Николай Семёнович вручил ей конверт:
— Тут карта. Хватит на операцию, восстановление и жизнь. Пин внутри, потом сменишь. Я буду переводить деньги каждый месяц вместо алиментов. Прости, что мой внук оказался негодяем. — Он вдруг усмехнулся: — Я им ещё покажу, какой Чубурашка злой!
Когда Алиса предложила дочери операцию, та наотреВася упрямо покачала головой: “Я останусь такой, какая есть, потому что уши — это не просто форма, а история нашей семьи”, и с тех пор больше никто не смел сомневаться в её выборе.