«Ты нас выгнала»: как мать лишилась покоя, пытаясь спасти семью дочери
Татьяна Васильевна аккуратно скатывала голубцы, когда раздался резкий звонок в дверь. Вытерла руки о передник и поспешила открыть. На пороге стояла её дочь Агафья — заплаканная, с трясущимися губами и покрасневшим лицом.
— Дочка, что стряслось? — испугалась Татьяна Васильевна.
— Мам… Владислав ушёл к другой… — прошептала Агафья, утирая слёзы рукавом.
— Заходи, расскажешь всё по порядку, — пригласила мать на кухню, и та, усевшись за стол, наконец выговорилась. — Он выставил нас с Мишей из квартиры. Можно нам пожить у тебя?..
— Разумеется, родная, мы же семья, — кивнула Татьяна Васильевна, даже не подозревая, во что обернётся её доброта.
Муж Татьяны Васильевны скончался десять лет назад, а Агафья вышла замуж тринадцать лет назад и навещала мать лишь по Рождеству да на Пасху. Женщина свыклась с одиночеством, полюбила тишину и порядок. Но всё перевернулось, когда дочь с внуком переехали.
Мише, её внуку, было двенадцать. Он не выпускал из рук телефон, забросил учёбу, питался кое-как и целыми днями утыкался в экран. Агафья работала дотемна, приходила злая, кричала на сына, пытаясь навести хоть какой-то порядок. Татьяна Васильевна старалась смягчать конфликты, но с каждым днём обстановка накалялась.
— Может, ему отца не хватает… Или он просто не свыкся с переменами, — осторожно говорила она.
— Не отца ему не хватает, а стыда в глаза закапать, — огрызалась Агафья. — Я в поту работаю, а он только сидит, ворон считает да грубит.
Татьяна Васильевна покрывала внука, уверяла дочь, что он помогал по дому, читал книжки, вёл себя смирно. Но однажды мальчик стащил у матери деньги и спустил их на игрушки в телефоне. Разразилась буря.
— Я кровь из носу зарабатываю, а ты меня обвиняешь! — кричала Агафья. — Чума на вас обоих! Это ты виновата, что папа нас бросил! — парировал Миша.
Татьяна Васильевна пыталась вразумить дочь:
— Не кричи на него… Ему и так тяжело…
Но та будто не слышала. В её голосе звенели обида и злоба. Порой казалось, Агафья просто вымещала свою боль на сыне и матери.
А потом у неё появился новый ухажёр. Она стала пропадать до полуночи, за сыном не следила. Татьяна Васильевна молчала, но видела: внук путается с плохой компанией, пока мать бегает на свидания. Всё зашло так далеко, что однажды на пороге появилась… законная жена нового кавалера Агафьи.
Скандал гремел так, что сбежался весь подъезд. Татьяна Васильевна, глядя на это безобразие, закрыла лицо руками:
— Господи… С отцом твоим здесь полвека прожили, а такого позора не знали…
— Тебе не понять! Ты не знаешь, каково это — когда тебе вот так вот в душу плюют! — огрызнулась Агафья.
— Но у тебя сын… Он же всё видит. Ты думаешь, ему не больно?
— Сам разберётся, не маленький! — холодно бросила дочь.
После той ссоры Агафья совсем очерствела. Стала злой, как фурия. Татьяна Васильевна превратилась в главного врага: «Суп пересолен! Полы грязные! Зачем такой хлеб купила?» Внуку тоже доставалось — за двойки, за поведение, за всё. Дом стал похож на поле боя.
— Мы же родные люди… — пыталась уговаривать Татьяна Васильевна. — Нельзя же так…
— Хватит меня учить! — визжала Агафья. — Я сама знаю, как жить!
Татьяна Васильевна всё чаще вспоминала былое одиночество — тихое, спокойное… А теперь — одни слёзы да нервы. После очередной перепалки она не выдержала:
— Может, вам с Мишей стоит снять жильё? Или давай хотя бы обязанности разделим…
— Вот как! — завопила Агафья. — Сначала муж свалил, теперь родная мать выгоняет! Чтоб я тебе когда-нибудь это простила! Можешь нас забыть!
— Я не выгоняю… Я просто задыхаюсь… — всхлипывала Татьяна Васильевна. — У меня больше нет сил…
— Дачу свою помнишь? Туда и съезжай, коли тишины захотелось, — прошипела дочь. — Всё равно квартира моя будет. Не забывай, я — твоя единственная наследница.
Татьяна Васильевна молча собрала вещи и уехала. Летом ещё можно было жить на даче, но к осени пришлось вернуться. Она надеялась, что что-то изменилось. Не прошло и недели — новый скандал.
— Всё, хватит! — Татьяна Васильевна смотрела дочери прямо в глаза. — Квартира моя. Либо вы уезжаете, либо я ухожу, но так жить больше не могу.
— Живи одна, раз ты такая! — крикнула в ответ Агафья. — Мы уходим. И даже не жди моего звонка.
Через неделю она сняла квартиру и уехала, хлопнув дверью. Татьяна Васильевна осталась одна — как в старые времена. Только теперь она больше не тосковала. Тишина вернулась в её дом. Она снова пеНо когда в следующую полночь раздался тихий звонок и дрожащий голос Миши прошептал: «Бабушка, можно я к тебе?..» — она, не раздумывая, открыла дверь и обняла внука, понимая, что тишина — это ещё не счастье.