Тяжёлая ноша семьи
В старой избе на краю Нижнего Новгорода, где ветер гулял меж трещин в стенах, семья жила под неустанным надзором старшей дочери Татьяны. В свои тридцать пять она так и не вышла замуж — то ли из-за колючего характера, то ли из-за завышенных ожиданий. Татьяна стала настоящей грозой женихов, с языком острым, как бритва, и взглядом, от которого мурашки бежали по спине. «Налетчица!» — бросила она, будто клеймо выжгла, когда речь зашла о новой невестке. Младшая сестра, Ольга, полноватая и вечно хихикающая, тут же поддакивала. Мать, Мария Семёновна, молчала, но её каменное лицо говорило красноречивее слов: новую родню она тоже приняла в штыки. Да и как иначе? Единственный сын, гордость семьи, вернулся из армии без предупреждения — и с женой. А у той ни роду, ни племени, ни копейки за душой. То ли сирота, то ли бродяжка — кто её разберёт? Сын, Дмитрий, лишь отмахивался: «Не гневись, матушка, деньги — дело наживное!» Но как тут успокоишься? Кого он в дом привёл? А вдруг воровка или аферистка? Нынче таких — пруд пруди!
С тех пор как эта «налетчица» переступила порог, Мария Семёновна забыла о спокойном сне. Дремала вполглаза, чутко прислушиваясь: вдруг невестка к сундукам подберётся или фамильное серебро прихватит. Дочери только подогревали тревогу: «Мать, спрячь деньги у тётки! Шубы, золото — всё убери, а то проснёмся, и след простыл!» Дмитрию же сёстры за месяц уши прожужжали: «Куда смотрел? Ни кожи, ни рожи! Кого в семью впустил?»
Но жить-то надо. Стали жить, а заодно и невестку в узде держать. Хозяйство у Марии Семёновны крепкое: огород в полгектара, шесть свиней в хлеву, куры да гуси без счёта. Работы — невпроворот, хоть днями не разгибайся. А «налетчица», которую звали Верой, не жаловалась. Копала грядки, кормила скотину, стряпала, мыла полы, старалась угодить свекрови. Но материнское сердце не проведешь: как ни старалась, всё не так, всё не по нраву. В первый же день Мария Семёновна, сжав губы, бросила:
— Обращайся по имени-отчеству. Так положено. Дочери у меня свои, а ты, хоть трижды крутись, родней не станешь.
С тех пор Вера величала её Марией Семёновной, а свекровь невестку и вовсе никак не называла. Нужно что-то сказать? Просто: «Сделай то, принеси это». И конец разговору. Не баловать же её!
Сёстры, Татьяна с Ольгой, не упускали случая подколоть: каждый промах Веры обсуждали, каждую мелочь раздували. Порой мать их одёргивала, но не из жалости, а ради тишины в доме. Скандалы ни к чему. Хотя в глубине души, не признаваясь даже себе, Мария Семёновна замечала: Вера — работница, не лодырь. И лёд в сердце понемногу таял.
Может, жизнь и наладилась бы, но Дмитрий запил. Какой мужик выдержит, когда ему с утра до ночи твердят: «На ком женился?!» А тут Татьяна подсуетилась, познакомила брата с какой-то приятельницей, и пошло-поехало. Сёстры ликовали: теперь-то «налетчица» уберётся! Мария Семёновна молчала, а Вера, словно тень, бродила по дому, похудевшая, с огромными печальными глазами. И вдруг, как гром среди ясного неба, две вести: Вера ждёт ребёнка, а Дмитрий подал на развод.
— Не бывать этому! — отрезала мать, глядя сыну в лицо. — Я тебе её в жёны не выбирала, но раз взял — держи! Хватит шляться. Скоро отцом станешь. Развалишь семью — выгоню и знать тебя не желаю. А Вера останется здесь.
Впервые за все годы Мария Семёновна назвала невестку по имени. Татьяна и Ольга онемели. Дмитрий взъярился: «Я мужик, мне решать!» Но мать лишь усмехнулась, уперев руки в бока: «Какой ты мужик? Ты пока одни штаны! Вот ребёнка родишь, вырастишь, на ноги поставишь — тогда и мужиком зваться будешь!»
Слов у Марии Семёновны хватало, но и Дмитрий в мать пошёл — упрямый. Собрал вещи и ушёл. А Вера осталась. В срок родила девочку и назвала её Машей — в честь свекрови. Мария Семёновна, услышав это, не проронила ни слова, но в глазах её мелькнуло тепло. В доме всё осталось по-прежнему, только Дмитрий затаил обиду и забыл дорогу домой. Мать переживала, но виду не подавала. А внучку полюбила всей душой: баловала, конфеты таскала, кукол дарила. Вере же, казалось, так и не простила, что из-за неё сын ушёл. Но ни разу не попрекнула.
Прошло десять лет. Татьяна и Ольга вышли замуж, и в большом доме остались трое: Мария Семёновна, Вера и Маша. Дмитрий уехал на заработки в Сибирь, женился там, но быстро разошёлся. А к Вере стал ходить мужчина — отставной майор, Геннадий, серьёзный, постарше её. После развода он оставил квартиру бывшей жене, сам жил в казарме, но получал пенсию — жених надёжный. Вера и сама к нему привязалась, но как привести мужчину в дом свекрови? Объяснила ему всё, извинилась и отказала. А Геннадий не сдался — пошёл к Марии Семёновне: «Люблю Веру, без неё не могу».
Свекровь выслушала, не дрогнув. «Любишь? — говорит. — Ну, живите вместе».