Ошибка, что сломала мне жизнь: я выбрала Степана, а спустя пятнадцать лет осталась у разбитого корыта
Выбрать между двумя платьями — дело нехитрое. Если сомневаешься, можно взять оба и носить по очереди. Но когда решаешь, с кем связать свою судьбу, всё становится страшнее, будто стоишь на краю обрыва. Кого слушать — трезвый ум или безумное сердце? Я долго верила, что в браке важнее расчёт, что он — залог счастья. Кто-то скажет, будто без любви ничего не выйдет, но я знаю: страсть быстро гаснет, как задутая свеча, а ум мог бы уберечь от ошибок. Моя история — это предостережение, доказательство того, как выбор, сделанный в пылу чувств, может погубить всю жизнь.
Меня зовут Анна Соколова, и живу я в тихом городке Городце, что затерялся среди бескрайних полей Владимирской губернии. Когда-то я была юной, полной мечтаний, с ясным взором и верой в счастливую долю. Вокруг вились кавалеры, ведь слыла я не только умницей, но и красавицей. И вот в моей судьбе появились двое — два молодца, что бились за моё сердце. Сладостно и мучительно было выбирать: отвернуться от одного — значит навсегда, а голос разума заглушался пляской в груди. В итоге я поддалась чувствам, и это стало началом моего конца.
Мы учились вместе в Московском университете — я, Николай и Степан. Трое неразлучных друзей. Годы напролёт мы делили всё: зубрили науки, сдавали экзамены, гуляли по бульварам до рассвета. Всё было просто и ясно, пока не подошли к последнему курсу. Тогда дружба переросла в иное, и оба вдруг узрели во мне не товарища, а ту, кого жаждали назвать своей женой. Они начали ухаживать — каждый по-своему, но одинаково упорно.
Николай был смирным, добрым, с душой открытой. Он мог слушать мои речи часами, дарил полевые цветы, а однажды преподнёс золотой крестик, от которого я застенчиво отказалась. Он лишь усмехнулся и сказал: «Я строю дом, Аня, и жду дня, когда ты переступишь его порог». Его забота грела, но сердце моё молчало — он казался мне слишком правильным, слишком тихим, и это пугало. Степан же горел, как пламя. Он не спрашивал — диктовал: «Когда венчаемся? В мае или в июне? Я нашёл нам дом — пойдём смотреть! Что подать к столу — дичь или рыбу?» Его напор опьянял, слова жгли душу, и я не смогла устоять.
Оба сделали предложение — словно сговорились. Я стояла меж них, будто на перепутье, и сердце колотилось, грозя вырваться наружу. Николай был надёжен, как дуб, — он мог примчаться за сто вёрст лишь затем, чтобы привезти мне варенье, потому что я случайно обмолвилась, что скучаю по бабушкиному. Степан же нёсся, как вихрь, и я не успевала опомниться. Я выбрала Степана. Сказала ему «да», а Николаю — «прости». Он не плакал, не кричал — просто ушёл. С той поры я его не видела.
Разрыв с Николаем оставил в душе пустоту. Я потеряла не только друга, но и человека, глядевшего на меня, как на диво. Было больно, стыдно, но я не осмелилась даже написать — боялась, что в ответ будет лишь молчание. А со Степаном всё завертелось: свадьба, страсть, клятвы. Но огонь этот погас быстро. Мы прожили вместе пятнадцать лет, и с каждым годом я яснее понимала: ошиблась. Степан оказался не тем, кто мне грезился. Он не стал ни верным супругом, ни любящим отцом нашим детям. Чары его рассеялись, оставив за собой лишь пустоту — ссоры, холод, усталость.
Развода было не избежать. Я прощала емуКогда я смотрю на своих детей, в сердце просыпается тихая радость, но каждый раз, проходя мимо старого дуба, где Николай когда-то признался мне в любви, я думаю: вот оно, моё разбитое корыто.