**Дневник железной леди**
Сегодня снова услышала: «Ты карьеристка, ребёнок для тебя — обуза. Признайся, и всем станет легче!»
Я, Валерия Сергеевна Морозова, с детства знала, что рождена не для кухни и пелёнок. Моя мать, Ольга Николаевна, была тихой, покорной женщиной, растворившейся в заботе о четырёх сыновьях. Она бросила работу, и я, видя её усталую улыбку, испытывала лишь досаду. Братья душили её вниманием, таскали букеты сирени, а я, единственная дочь, оставалась чужой в этом уютном мирке.
«Холодная ты у меня, Лерочка, — вздыхала мать. — Давай я тебе косички заплету, как в детстве?»
«Сама справлюсь, — отрезала я, хотя волосы торчали, как у ёжика. — У меня занятия, не мешай!»
«Хоть бы с подругами погуляла, — умоляла Ольга Николаевна. — Мы с отцом не требуем от тебя пятерок. Помоги мне пироги лепить, папа их так любит».
«Вам бы только жрать! — огрызалась я. — Неудивительно, что ты расплылась, как тесто на дрожжах!»
«Целый день у плиты, — оправдывалась мать. — То кусочек отщипнешь, то ложку слизнёшь — вот и лишние кило».
Я лишь презрительно морщила нос. Себя держала в ежовых рукавицах: чёткий распорядок, никаких слабостей. Именно эта дисциплина принесла мне золотую медаль и место в престижном вузе в Санкт-Петербурге.
Университет стал моей триумфальной ареной. Сложные формулы, ночные дедлайны — я обгоняла всех. Парни усмехались: «Выскочи замуж, забудь про эти интегралы». Но я не собиралась сдаваться. На пятом курсе встретила Дмитрия. Свадьба была скромной — роспись в загсе, бутылка шампанского.
«Мне не нужны пышные церемонии, — заявила я мужу. — Но ты должен пообещать: если будет ребёнок, в декрет идёшь ты. Я не могу терять время».
«Лера, наши матери помогут, — возразил Дима. — Они же мечтают о внуках».
«Наши матери — это две Ольги Николаевны, — фыркнула я. — Не доверю им воспитание. Разделим обязанности».
«Я тоже хочу расти профессионально, — нахмурился он. — Или только ты имеешь право на амбиции?»
«Ненавижу это слово — компромисс!» — отрезала я.
После университета мою заявку в желанную компанию отклонили. Удар! Особенно когда Дима легко получил место и грант на исследования. Я рвала жилы, работала без сна, пока другие курили в курилке. Через полгода конкурентов вышибли, а меня взяли — сразу на полную ставку. Начальник, мужчина лет пятидесяти, ехидно уточнил:
«Деточка, если через год уйдёте в декрет, нам это неинтересно».
«Я планирую занять ваше кресло, — ответила я ледяным тоном. — Не пожалеете».
Я сдержала слово, но вместо поддержки слышала только упрёки. Свекровь, Тамара Викторовна, капала на мозг: «Карьера, карьера… А когда семья?» Я свела общение с ней к нулю. А потом узнала, что беременна.
Роды выпали на день важного контракта. На следующий день я уже звонила в офис из роддома. После выписки встал вопрос: кто будет с сыном, Артёмом?
«Ты же обещал! — набросилась я на Дмитрия. — Из-за тебя срывается командировка!»
«Лера, он же младенец, — вздохнул Дима. — Ему нужна мать, а не я. Где твой материнский инстинкт?»
«Как ты смеешь?!» — закипела я.
«Ладно, я останусь, — сдался он. — Но буду звать на помощь маму».
Я махнула рукой, уже думая о переговорах. Артёма оставила в кроватке, даже не взглянув. Беременность для меня была проектом: правильное питание, спортзал, план развития ребёнка до восемнадцати.
Вернувшись через неделю, услышала ядовитое:
«О, наша кукушка пожаловала! — голос Тамары Викторовны капал ядом. — Сейчас снова умчится, даже не посмотрев на сына. А зачем? Мы и так справляемся».
«Что за бред? — ворвалась я в детскую.
«Разве это неправда? — прищурилась свекровь. — Может, ты всё же наседка, а не кукушка?»
«А где Дима? — шипела я. — Это он должен сидеть с ребёнком, а не скидывать на тебя!»
Рождение Артёма только разожгло мой азарт. Дни — переговоры, ночи — отчёты. Дима пытался быть отцом, но я не искала себя в материнстве.
«Тётя, дай!» — как-то сказал мне годовалый Артём.
«Как он меня назвал?! — остолбенела я. — Это твоя мать его научила? Я запрещаю ей здесь появляться!»
«А чего ты хочешь? — устало спросил Дима. — Ты в офисе сутками. Он видит тебя раз в месяц, да и то на фото. Заказать ему твой портрет в полный рост?»
«Ты несправедлив!» — вспыхнула я.
«Что изменилось? — вздохнул он. — Твоя семья — это работа. Мы с Артёмом — декорации».
Я наняла лучшего адвоката. На суде, перед заседанием, увидела Диму с Артёмом во дворе. Они гоняли шишку, смеялись, как два сорванца. У меня перехватило горло.
Когда Диму вызвали в зал, Артём вцепился в него, спрятав лицо в отцовской куртке.
«Не надо, — остановила я адвоката. — Хочу мировое».
Дима женился снова. Его новая жена ждёт ребёнка. Я вижусь с Артёмом в отпусках. Он зовёт меня Валерией, но ждёт этих встреч.